Начало Восстания

          Больше всего поражает сам Пугачев — его смелость, неустрашимость, находчивость, целеустремленность. На каждом шагу его подстерегала опасность ареста и пытки, ссылки или смертной казни. Смелость, энергия, даже дерзость, проявленные Пугачевым в эти дни, подкупали окружавших его людей, вселяли веру в успех начинавшегося восстания. Впереди — сражение за правое дело, на которое предстояло поднять многих людей. Гонцы по форпостам это и делали.

ЗНАМЯ ВОССТАВШИХ КРЕСТЬЯН.

Это единственное сохранившееся знамя пугачевцев. 

Оно сшито из холста. В середине холст темно-красного цвета, крест и кайма - из серого холста. 

Знамя отбито у повстанцев у города Ядрина 23 июня 1774 года и как трофей отправлено в Казань.  

            20 сентября пугачевцы подошли к Илецкому городку. К утру 21 сентября казаки уже исправили мост и во главе с духовенством, с крестами и образами, хлебом-солью и знаменами вышли навстречу Пугачеву.   Овчинников тут же поскакал в город и арестовал Портнова, а «император» тем временем приближался к шествию. Медленно слез с лошади, подошел, поцеловал крест. Священники прикладывались к его руке, казаки преклонили к земле знамена. Момент был торжественный, праздничный; «государь» обратился к новым «верноподданным»:

-          Я подлинный государь, служите мне верою и правдой!
За верную службу я буду награждать, а за неверную казнить
смертью!

          Он принял хлеб-соль, сказал ласковые слова илецким жителям и пешком, под колокольный звон, прошел в церковь. Духовенство шло за ним. Приказал отслужить молебен, причем имя Петра  Федоровича  велел упоминать, а  Екатерины Алексеевны — запретил:

          Когда бог донесет меня в Петербург, то зашлю ее в монастырь. Пусть за грехи свои богу молится. А у бояр села и деревни отберу и буду жаловать их деньгами. А которыми я лишен престола, тех безо всякой пощады перевешаю! Сын мой человек молодой, так он меня и не знает. Дай бог, чтоб я мог дойти до Петербурга и сына своего увидел здоровым! Высказывая, и не раз, подобные мысли, Пугачев не только разыгрывал, причем очень ловко и «проворно», роль заботливого родителя и строгого супруга, обиженного императрицей и ее присными, не только снова и снова старался убедить окружающих, что он император «истинный», хотя и строгий (таким и должен быть император!). Нет, находясь среди таких же, как и он сам, простых людей, задавленных жизненными невзгодами, обстоятельствами, Пугачев показывал всем им, что если с их помощью возьмет верх над «боярами», всеми обидчиками, то устроит другие, лучшие порядки — даст свободу, волю, уничтожит неправду, пожалует их всеми благами, о которых они мечтают (земля, вода, сенокосы, жалованье, провиант, свобода вероисповедания и прочее). Что касается «бояр» то, как он объявил в Илеке, хотел отобрать у них села и деревни, т. е. имения, лишить их тем самым права владеть крепостными крестьянами, эксплуатировать их. Крестьяне, по его мысли, должны стать собственниками земли. Правда, он тогда думал, «жаловать их деньгами», т. е. давать дворянам жалованье за службу. Но позже он свои намерения изменит...

          Взятие Татищевой крепости усилило войско самозванца. В его руки попало самое современное оружие,  хорошие пушки, немалая казна, большой склад с амуницией, провиантом, солью. Его войско, сильно увеличившееся, отдыхало здесь три дня.

          Встал вопрос: куда идти дальше? По Самарской линии и далее по Волге на Казань? Или к Оренбургу? Второй вариант победил — яицкие казаки, игравшие на первоначальной стадии движения ведущую роль, видели в Оренбурге главный центр, откуда исходили притеснения и обиды. К тому же отсюда, в случае поражения, легко было скрыться в казахские степи, Среднюю Азию или куда-нибудь еще дальше, в Персию или Турцию, о чем ранее не раз говорили и сами казаки, доведенные до отчаяния, и Пугачев.